Введение. Роль Григорьева Андрея Александровича в развитии географии
Роль Григорьева Андрея Александровича в развитии географии
Проверил: доц., к.г.н.,
Нижний Новгород
Содержание
Глава 1. Историческая справка. 4
Глава 2. Полевая экспедиционная работа и основные теоретические проблемы физической географии 7
Полевая экспедиционная работа. 7
Основные теоретические проблемы физической географии. 8
Библиографический список: 11
Введение
Григорьев, Андрей Александрович (1883 – 1968 гг.) – советский географ, один из крупнейших теоретиков географии, создатель и руководитель Института географии Академии наук СССР, создатель учения о географической оболочке. Основные вехи разработки этого учения идут в следующей последовательности: в 1932 г. он высказал идеи о предмете и задачах физической географии, где дано определение понятия географической оболочки, и она названа в качестве предмета исследования; в 1934 г. – обосновывал представление о физико-географическом процессе и указал пути исследования этого процесса через баланс вещества и энергии; в 1937 г. – раскрыл структуру географической оболочки; в 1938 г. – приступил к количественной характеристике зональных типов ландшафтов. В последующем А. А. Григорьев работал в направлении уточнения балансовых подходов. Кроме того, он разработал (совместно с М. И. Будыко) периодический закон географической зональности, в котором нашли отражение сложнейшие взаимоотношения компонентов природы (например, соотношение тепла и влаги, выраженное в радиационном индексе сухости). В итоге, Григорьев же создал законченное в своей логической структуре учение, состоящее из теории, методов и результата. В качестве объекта физической географии Григорьев предложил физико-географическую оболочку (с 1940 г. – географическую оболочку), т.е. зону взаимопроникновения и взаимодействия атмосферы, гидросферы и литосферы, где возник и развился органический мир. В 1943 г. Григорьев вернулся к обоснованию теоретических проблем экономической географии. Основным объектом географии названа «географическая среда», в том числе преобразуемая деятельностью человека. Географическая среда, по мысли Григорьева, – объединяющее начало и для физической и для экономической географии. Позже Григорьев считал возможным выделение отдельно физико-географической среды и экономико-географической.
В настоящее время изучение происходящих на поверхности Земли природных процессов позволит разработать новые методы повышения эффективности использования природных ресурсов в соответствии с задачами, поставленными государством.
Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:
Критический анализ концепции географической ф. дв. м. А.А.Григорьева.
В 1925 г. появилась рукопись Энгельса «Диалектика природы», которая была опубликована. Там содержится учение о формах движения материи. Григорьев высказал предположение, что существует поверхностная географическая оболочка, а способ ее существования – физико-географическая форма движения материи. Географическая оболочка проходит 3 этапа в своем развитии: неорганический, органический, человеческое общество.
I этап. Процессы: климатические, гидрологические, геоморфологические. Они влияют друг на друга – это физико-географический процесс. К.К. Марков обвинил Григорьева в идеализме, т.к. географы еще не разобрались в оболочках, и не все были склонны различать ландшафтную и географическую оболочку.
II этап. Появляются биологические процессы и добавляются фито-эколого-географические и зоо-эколого-географические процессы.
III этап. Появление человеческого общества. Хозяйственная деятельность не входит в состав процесса, но оказывает влияние на все предыдущие процессы.
Григорьев идет к раскрытию концепции не от природы, а от географии и ее структуры. Соотношение форм движения материи в линейном виде говорит, что высшая не может входить в состав низшей. Биологическая форма движения не может входить в географическую, т.к. географическая появилась раньше. Если существует физико-географическая форма движения, то живое – это ощущения: раздражимость. Но какая форма выше ощущений, но еще ниже сознания? Таким образом, физическая форма движения порождает химическую, входя в ее состав, но при этом, продолжает существовать и самостоятельно. Химическая порождает геологическую, а затем и географическую, с другой стороны из органической химии возникает биологическая форма движения, порождающая социальную. Но переход от химической к биологической, а затем и к социальной, возможен только в определенных геолого-географических условиях.
Таким образом, главная ошибка Григорьева состояла во включении высших ФДМ (биологической, социальной) в низшую (географическую).
Во-вторых, важнейшим признаком новой ФДМ является существование особых противоречивых материальных объектов: нового вида материи и условий его существования, которые образуют саморазвивающуюся систему – материальный носитель ФДМ. Выступая как противоположности, гидро- и тропосфера образуют саморазвивающуюся географическую систему – географическую оболочку – носитель ГФДМ. Ни в какой другой ФДМ не возникают и не существуют подобные географические объекты.
В-третьих, с каждой ФДМ связана специфическая форма отражения. На первом этапе ГФДМ она уже существует как форма отражения неорганической природы. Включение биологической ФДМ в географии означало бы возникновение новой формы отражения, но более высокой, чем биологическая. Однако данные современной науки убедительно свидетельствуют о том, что биологическая форма отражения непосредственно предшествует возникновению сознания. Между ними нет никакой другой формы отражения, точно так же, как нет никакой другой формы движения материи между биологической и социальной.
Из лекций о Григорьеве:
1932 г. – статья о предмете географии. Ознакомился с записками Энгельса…….
1) Ввел понятие географическая оболочка (ГО) как….
У формы движения материи должен быть материальный носитель.
2) 3 этапа в развитии ГО.
*возникновении ГО, г.ф.дв.м.. Появились климатический, гидрологический и геоморфологический процессы. Учение о едином физико-географическом процессе. (взаимопереходят друг в друга).
*К неорганической природе добавляется живая природа. (биологическая Ф.дв.м.).
Следовательно появляется единый физико-географический процесс.
*хозяйственный. Воздействует, но не входит в него.
Первый этап – сущность г. ф. дв.материи.
На втором этапе – фитоэкологогеография, зооэкологогеография.
Т.к. для него внешним выражением г.ф.дв.м. был ландшафт.
О физико-географическом процессе
О физико-географическом процессе — раздел География, Мильков Ф. Н. Физическая география: учение о ландшафте и географическая зональность.— Воронеж: Изд-во ВГУ, 1986. — 328 с Краткое, Но Чрезвычайно Содержательное Определение Географического Ландшафта .
Краткое, но чрезвычайно содержательное определение географического ландшафта дает А. А. Григорьев. По А. А. Григорьеву, географический ландшафт является внешним выражением структуры физико-географического процесса. Нельзя понять географический ландшафт, не изучив внутренних, сложных процессов, формирующих ландшафт. В этом заключается принципиально новое и важное в учении А. А. Григорьева о географическом ландшафте.
Начиная с 1932 г., А. А. Григорьев (1932, 1934) последовательно развивает учение о структуре физико-географического процесса. Основные положения его учения сводятся к следующему:
1. Земная поверхность — физико-географическая оболочка — представляет собой самостоятельную, качественно отличную от других геосфер, оболочку земного шара, характеризующуюся наличием сложно протекающего физико-географического процесса [Григорьев А. А., 1937].
2. Физико-географический процесс есть сложный, но в то же время единый природный процесс, состоящий из ряда звеньев. Этот процесс определяет как особенности и внутреннее развитие географической среды, так и внешний облик земной поверхности — ее ландшафты [Григорьев А. А., 1946, с. 142].
3. Основными, ведущими звеньями физико-географического процесса на суше в современную эпоху, за исключением низшей территориальной градации — ландшафтного района, являются климатическое и геоморфологическое звенья [Григорьев А. А., 1946, с. 145].
4. Определяющим моментом в климатическом звене служит солнечная радиация в сочетании с циркуляцией атмосферы.
5. Основным методом при изучении структур физико-географического процесса территориальных градаций
служит метод балансов, позволяющий оценивать процесс не только с качественной, но и с количественной стороны (баланс солнечной радиации, баланс влаги и др.).
6. Физико-географическая оболочка распадается на крупнейшие территориальные градации — пояса: арктический, субарктический, умеренный, субтропический, тропический, экваториальный. Каждому из них присуща особая структура физико-географического процесса, формирующая внешние черты ландшафта.
7. Сравнительный анализ структуры физико-географического процесса различных поясов приводит к широким обобщениям, сформулированным в «законе интенсивности физико-географического процесса». Последний охарактеризован А. А. Григорьевым (1943а, с. 188) как «по существу первый физико-географический закон, охватывающий весь комплекс физико-географических явлений на всей территории суши земного шара и касающийся важнейших сторон физико-географического процесса». Закон устанавливает зависимость интенсивности физико-географического процесса от запасов тепловой энергии (чем больше запасы тепловой энергии, тем выше интенсивность физико-географического процесса) и ‘баланса влаги (максимальная интенсивность физико-географического процесса возможна при небольшом превышении атмосферных осадков над испарением). Характерным для физико-географического процесса максимальной интенсивности является равномерное развитие всех его звеньев, значительный оборот влаги, большой расход минерального вещества поверхности литосферы на снос, отсутствие в почвогрунтах тенденции к накоплению легкорастворимых солей и к заболачиванию, большая ежегодная продукция живой органической материи растительного и животного про исхождения и некоторые другие моменты [Григорьев А. А., 1946, с. Г53].
Закон интенсивности физико-географического процесса имеет не только теоретический интерес. Он является ключом, научным критерием для качественной оценки ландшафта с точки зрения его хозяйственного использования, ибо не подлежит сомнению, что ландшафты, формирующиеся в условиях интенсивно протекающего физико-географического процесса, потенциаль-
ской равнины) и к сравнительно небольшим территориям (климат Мещерской низменности, климат окрестностей Москвы). Вне зависимости от размеров территории в понятие климата вкладывается всегда одно и то же физико-географическое содержание. Точно так же мы можем сказать (и это мы повседневно делаем) и о ландшафте тайги или Русской равнины, и о ландшафте Мещерской низменности или окрестностей Москвы.
Учитывая изложенные замечания, мы придерживаемся следующего определения физико-географическото ландшафта: физико-географический ландшафт есть совокупность взаимообусловленных и взаимосвязанных сложным физико-географическим процессом элементов природы, предстающих, перед нами в образе тех или иных исторически сложившихся, находящихся в непрерывном развитии и воздействии человеческого общества, пространственных группировок. Это определение выгодно отличается от других тем, что оно в равной степени применимо к различным территориальным градациям. В известной мере оно обнаруживает сходные черты с определением С. С. Неуструева (1918), который, хотя и был в учении о ландшафте последователем Л. С. Берга, но характеризовал ландшафт как «. сложное сочетание воздействующих друг на друга факторов: климата, геологического строения, устройства поверхности, водных условий, растительности, почв, животного мира и человека» [Неуструев С. С., 1931, с. 13]. В определении С. С. Неуструева, как легко заметить, не подчеркнута территориальная ограниченность ландшафта.
Система ландшафтных единиц
В географической литературе известен целый ряд попыток установления ландшафтных единиц различного таксономического достоинства. Из них отметим здесь статью Р. И. А’болина (1914) о подразделении эпиге-немы на эпизоны, зпиобласти ,и эпитипы, «таксономическую лестницу» для ландшафтообразующего процесса М. Д. Семенова-Тян-Шанского (1939, с. 378), различавшего тип, зону, подзону, район, ландшафт, работу И. С. Щукина (1947) о комплексном физико-географическом районировании, учение Л. С. Берга (1-931, 1-936, Ю45) о географических зонах и работы А. А. Григорьева (1934, 1946).
Остановимся более внимательно на двух последних авторах. Л. С. Берг (1945), как уже отмечалось ранее, различает фацию, географический аспект и .географическую зону. Под фацией Л. С. Берг понимает низшую, неразложимую далее единицу географии. Такое же содержание в понятие фации вкладывает и И. С. Щукин ,(1947, с. 75). Термин этот, подобно географическому аспекту, вызывает сомнение в целесообразности его введения в смысле Л. С. Берга и И. С. Щукина. Фация — геологический термин, введенный в литературу в 40-х гг. прошлого столетия.
Определение фации геологами дается по-разному. А. Н. Мазарович (1937, с. 47) характеризует ее следующим образом: «Фация — это сумма петрографических и органических признаков, определяющих индивидуальность участков земной поверхности с им свойственным характером отложения и населения». Д. В. Наливкин (1933, с. 6) пишет про ископаемую фацию, что это «. часть пласта, пласт, или свита пластов, на всем своем протяжении обладающая одинаковым литологи-ческим составом и заключающая в себе одинаковую фауну и флору».
Вне зависимости от различий в определении фации геологи понимают под «ей пространственные видоизменения (вариации) одновременных по возрасту пластов, что имел в виду и Греесли, употребив впервые этот термин более ста лет назад [Наливкин Д. В., 1933, с. 5; Страхов Н. М., 1938, с. 23].
Понятие фации — общее и широкое понятие геологической науки. Это видно из слов Д. В. Наливкина, который говорит, что «на фации подразделяются все ландшафты, вся земная поверхность». Не менее ясно по этому поводу пишет А. Н. Мазарович: «Фации можно рассматривать и очень широко и очень узко. Так, можно прежде всего выделить континентальную и морскую фации, понимая под этим всю сумму условий, которые вызывают в нас представление о суше и море. На континенте мы можем выделить в свою очередь целый ряд фациальных областей: фацию пустынь, фацию речную, озерную, степную, полярную и т. д.» [Мазарович А. Н., 1937, с. 47].
Такое же широкое понимание фаций относительно почвенного покрова можно найти у И. П. Герасимова (1933).
Приведенные цитаты свидетельствуют о том, что фация Л. С. Берга — «неразложимая единица географии, биогеографии и геологии» [Берг Л. С., 1945, с. 162] — есть нечто другое, нежели фация геологов. Нам кажется, что по аналогии с геологическими фациями следует говорить о географических фациях, понимая под таковыми пространственные видоизменения (вариации) ландшафта в пределах его различных таксономических единиц. Европейская и восточносибирская тайга представляются нам фациями таежной зоны, а березовая лесостепь Западной Сибири и дубовая лесостепь Русской равнины — фациями лесостепной зоны. Таким же образом можно говорить и о фациях более мелких ландшафтных единиц. Следовательно, понятие фации, как и понятие физико-географического ландшафта, является понятием общим; оно не представляет собой какую-то определенную единицу районирования.
По поводу географических аспектов (ландшафтов) вызывают удивление те примеры их, которые дает Л. С. Берг. Наряду с Валдайской возвышенностью и Среднесибирским плоскогорьем, у Л. С. Берга (Ю36, с. 12) фигурируют за самостоятельные ландшафты и ельники, и болота, и сосняки лесной зоны *.
Таким образом, выделение равноценных ландшафтных единиц произведено Л. С. Бергом по различным признакам (в одном случае рельеф, в другом — растительность), с чем нельзя согласиться, признавая ландшафт (в смысле Берга) за единицу районирования. К этому можно добавить следующие замечания:
1. Ельники, сосняки и болота — объекты, разносторонним изучением которых занимаются геоботаники. Географа же интересуют не ельники и не болота сами по себе, а их сложные пространственные комбинации, сочетания, видоизменяющиеся в разных ландшафтах. Приведем сказанные по этому поводу прекрасные слова А. Борзова (191-4, с. 7): «Другими словами, не то или другое явление и даже не пространственное распространение явлений интересует географию, а те местные комбинации различных явлений, те органические комплексы их, которые мы называем ландшафтами». В противном случае, становится непонятным, в чем состоит отличие ельников и сосняков как ландшафта Л. С. Берга, от ельников и сосняков как типов леса Г. Ф. Морозова. Суть геоботаники и отношение ее к ландшафтоведению освещены в одной из работ В. Б. Сочавы (1944).
2. Каждая ландшафтная единица, ограниченная в пространстве, должна легко поддаваться картографическому изображению; как известно, Л. С. Берг (1936, с. 17), следуя В. П. Семенову-Тян-Шанскому (1928, с. 47—48), признает географию как науку об естественных границах. Установление границ отдельных ландшафтов, и тем более нанесение их на карту, практически становится невозможным, если за ландшафты принимать и болота, и ельники, и Среднесибирское плоскогорье.
Высоко оценивая учение Л. С. Берга о географических зонах, мы не можем согласиться ни с его фациями, ни с его географическими аспектами (ландшафтами).
* Валдайская возвышенность в качестве примера географического аспекта у Л. С. Берга в работе за Ю45 г. отсутствует [Берг Л. С., 1945]. Однако Среднесибирское плоскогорье сохранилось и здесь.